Краевой суд отменил распоряжение губернатора, которое позволяло доставлять прибрежный улов, добытый у берегов Камчатки, в другие регионы. Последнее слово остается за Верховным судом России. Будет ли нам польза, если наших рыбаков-прибрежников все-таки обяжут сдавать рыбу только на родном берегу?
Теория и практика
В 2008-м правительство края издало распоряжение №577-РП, в котором были перечислены места на территории нашего региона, куда можно доставить прибрежный улов. Данный перечень не лишал рыбаков права выбрать иной регион для доставки своего улова. Однако с недавних пор камчатские пограничники трактуют этот документ именно как запрет на вывоз рыбы за пределы края. Как результат — штрафы, административные дела и жалобы рыбаков, которым теперь диктуют, куда сдавать улов, не считаясь с их возможностями.
В декабре 2013-го губернатор Владимир Илюхин распоряжением №840-РП внес в распоряжение №577-РП поправку. Согласно ей транспортировка прибрежного улова в другие субъекты РФ не запрещается. Казалось бы, проблема решена.
Но в апреле 2014-го краевой суд по заявлению прокуратуры признал распоряжение №840-РП недействующим.
Суд и прокуратура вроде действуют в интересах региона. Это ведь не патриотично вывозить рыбу, добытую в камчатской «прибрежке», из края. Она должна поступать на камчатский берег, чтобы развивать здесь переработку, создавать рабочие места и т. д.
Но это в теории. А вот правовая практика, которую сформировали суд, прокуратура, погранслужба и т. д., вовсе не предполагает, что рыба должна поступать на берег именно для переработки. Достаточно просто выгрузить улов в камчатском порту, чтобы потом вывезти его в другой регион. Это не имеет никакого отношения к развитию берега, а только создаст рыбакам очередную головную боль. Ради чего?
Позиция прокуратуры
Чтобы прояснить позицию прокуратуры Камчатского края, я обратился в это ведомство с просьбой о встрече с теми, кто готовил упомянутое заявление в суд. Я получил согласие на разговор с начальником отдела по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Надеждой Симак.
Я собирался задать моему собеседнику 5 вопросов:
1. Свои требования прокуратура обосновывала, в том числе, тем, что распоряжение губернатора не отвечает экономическим интересам региона. Разве закон возлагает на прокуратуру задачу заниматься экономикой?
2. Если вы лучше чем губернатор знаете, как устроена экономика региона и что ей требуется, известно ли вам, на какие объемы сегодня рассчитаны холодильные и перерабатывающие мощности камчатского берега?
3. Сегодня в «прибрежке» добывается 300 тысяч тонн рыбы. А берег способен переработать до 80 тысяч тонн. Значит, чтобы соблюсти закон и интересы берега, надо отказаться от вылова 220 тысяч тонн рыбы? И это лучше для Камчатки?
4. По Конституции Россия – единое экономическое пространство, где установлено право свободного перемещения товаров. Насколько правомерно ограничивать деятельность камчатских рыболовецких компаний границами только Камчатского края?
5. Разве рыболовецкий флот не является частью прибрежного рыболовства и экономики региона, о которых пекутся суд и прокуратура? Его интересы не требуют защиты?
Однако наш разговор получился недолгим.
«Прокуратура уполномочена надзирать за соблюдением законов на территории Российской Федерации. По обращению пограничной службы проведена проверка на соответствие закону распоряжения №840-РП. В результате сделан вывод о том, что документ противоречит действующему законодательству. Суд первой инстанции дал оценку нашим доводам и согласился с ними. Позиция прокуратуры изложена в заявлении. В настоящее время решение суда в законную силу не вступило», – сказала Н. Симак.
Точка зрения рыбака
Моим следующим собеседником стал директор фирмы, которая занимается прибрежным ловом. Он попросил не называть его имени. Эту просьбу легко понять. Если бизнесмен нелестно отзовется о прокуратуре, то рискует получить проблемы. А проблем у него, как и у его коллег, уже хватает.
— Вы согласны с тем, что задача прибрежного рыболовства – доставить рыбу на берег данного конкретного региона и обеспечить работой местных переработчиков?
— Нет. Я считаю, что задача прибрежного рыболовства – дать работу небольшим предприятиям, которые добывают рыбу малым и среднетоннажным флотом. Иначе здесь останутся только фирмы-«монстры», которые вычерпают всю «прибрежку» БАТМами.
Неправильно противопоставлять рыбаков и переработчиков. Региону нужны и те и другие. Но нельзя решать проблемы одних за счет других. Рыболовецкий флот тоже создает на берегу рабочие места, платит налоги и т. д. Если ставить его в условия, когда невозможно работать, кому будет польза? Переработчикам? Региону? Местному населению?
Меня нельзя обвинить в том, что я прибрежную рыбу продаю в Китай или Японию. Я отправляю рыбу во Владивосток. Я знаю, что оттуда по железной дороге мой улов уйдет в Россию. Так что я кормлю российского потребителя. Мне не важно где он живет: в Петропавловске, во Владивостоке или в Москве.
— А почему не везете рыбу на камчатский берег? Если будете продавать по человеческим ценам, ее здесь за полдня прямо с парохода расхватают.
— Кто же мне разрешит продавать рыбу прямо с парохода? Мы ведь не в Норвегии живем.
Теперь у меня к вам вопрос: разве в Петропавловске дефицит рыбной продукции? Разве вам ее здесь не хватает?
— Но не по таким же ценам!
— Наверное, можно продавать дешевле и рыбу, и овощи, и бензин. Но это зависит от тех, кто продает. У меня нет своей торговой сети. Я продаю оптом. Если вы готовы купить у меня прямо сейчас 50 тонн, готов с вами поторговаться.
— Если вас обяжут доставлять рыбу на камчатский берег, неужели не найдете для нее здесь покупателя?
— Так ведь обяжут не только меня, а всех. А если все прибрежники доставят на камчатский берег свой улов (300 тысяч тонн!), то мы на такой объем не найдем здесь ни покупателей, ни холодильников, ни перерабатывающих заводов.
— Но появление такого количества улова будет стимулировать строительство новых холодильников и заводов.
— Не обязательно. Но даже если это допустить, то на строительство новых холодильников и заводов уйдут годы. А где хранить, пока еще ничего не построено?
Вообще, считать, что появление новых перерабатывающих заводов даст нам рабочие места и дешевую продукцию – самообман. За последние 4 года на Камчатке построен десяток заводов по переработке лосося. Работают там, в основном, гастарбайтеры. И большого количества дешевого лосося на местных прилавках в результате не появилось. Но я переработчиков не обвиняю. Они поступают так, как им выгодно. Одно непонятно: почему переработчик рыбы может везти с Камчатки свой товар куда хочет, а добытчик рыбы – нет?
— Если разобраться, вас хотят обязать везти рыбу на камчатский берег для проформы. Это просто имитация загрузки берега. На самом деле необязательно сдавать рыбу на местные заводы. Вы можете отправить ее с Камчатки в любом направлении через несколько часов после выгрузки.
— Тогда посчитаем, во сколько мне обойдется эта имитация. Что во Владивосток, что в Петропавловск для доставки рыбы надо нанимать транспортник. Потому что я для этого не стану срывать на сутки с промысла добывающее судно. Оно должно ловить рыбу, а не терять промысловое время. Фрахт до Петропавловска стоит 5 рублей за кг. Плюс 30 копеек за перегрузку в море с борта на борт.
Когда транспортник приходит в порт, надо перегрузить рыбу на холодильник. Это стоит 1,2 рубля за кг. Потом надо найти транспортное судно, которое доставит рыбу из Петропавловска во Владивосток. Когда оно пришло, надо отгрузить рыбу обратно с холодильника на борт: это еще 1,2 рубля за кг.
Есть и другие расходы, которые складываются по-разному. Во-первых, хранение на холодильнике. Сколько там пролежит рыба, зависит от того, как скоро найдется транспортник. Во-вторых, Россельхознадзор потребует провести анализ рыбы. Это тоже стоит денег. В-третьих, работа агента по оформлению документов и т. д.
Надо учесть, на каком причале вы разгружаетесь. В Петропавловске осталось мало рабочих причалов. Если на причале нет портальных кранов, нужно заказывать краны «Като». Значит, выгрузка обойдется дороже. Если холодильник далеко от причала, надо заказывать машины и рефконтейнера, чтобы доставить рыбу с причала на холодильник, а потом – обратно.
Кроме того, при перегрузе рыбы на холодильник идет потеря температуры. Норма – минус 18. А при перегрузке теряются 1-2 градуса. Поэтому холодильник возьмет дополнительную плату за доморозку.
Итого, себестоимость 1 кг вырастет на лишних 8 рублей, как минимум. Эти 8 рублей из своего кармана доплатит сначала рыбак, а потом потребитель.
В то же время у компаний, которые ведут промышленный лов в экономзоне, этих расходов не возникает. Они сразу везут рыбу из района промысла куда им надо, минуя Петропавловск. Значит, у них цена будет ниже.
То есть прибрежное рыболовство ставится в неравные условия по сравнению с промышленным, которое имеет интерес нас разорить. Если прибрежный лов будет задушен, его квоты уйдут в экономзону крупнотоннажному флоту, за которым, если верить ФАС, стоят иностранные холдинги. Тогда береговые перерабатывающие предприятия Камчатки точно не увидят ни килограмма рыбы.
— У вас есть выход: сменить регистрацию фирмы и флота с Петропавловска на Владивосток.
— Видимо, так я и поступлю. Буду платить налоги в Приморье, зато избавлюсь от обязанности везти всю рыбу на Камчатку. Наверное, этого и добиваются прокуратура с погранслужбой. С такими «патриотами» нам для развала экономики края никакой «пятой колонны» не надо.
Опыт умных людей – не для нас?
Законно ли распоряжение №840-РП, можно ли доставлять прибрежный улов с Камчатки в другие регионы – вопрос все еще открытый. Правительство края будет оспаривать решение краевого суда в Верховном суде России. Учитывая загруженность судебной системы летом, на принятие окончательного решения уйдет несколько месяцев. Но в любом случае попытки заставить наших рыбаков доставлять прибрежный улов только на камчатский берег будут продолжены.
Инициатор этой практики давно известен – пограничное управление по Камчатскому краю, которое объясняет свои действия желанием «улучшить качество жизни населения прибрежных территорий». В пример нам ставится опыт мурманских пограничников, которые еще в 2011-м стали в массовом порядке наказывать прибрежников за то, что те не доставляют уловы в свой регион.
Улучшилось ли от этого качество жизни в Мурманской области? Насколько там упали цены на рыбу за 2 года? На эти вопросы в июне 2013-го ответил премьер-министр Д. Медведев, который назвал цены на рыбную продукцию в Мурманской области «безобразием». Он также посетовал, что россиянам приходится ездить в Норвегию за более дешевой рыбой. Так где же тот положительный экономический эффект, который обещали наши пограничники? Не лучше ли им оставить экономику в покое, а заняться чем-то более полезным для страны?
А теперь – о международном положении. Недавно Китайская Народная Республика порадовала нас новостью, что в Циндао будет построен новый центр торговли продукцией водных промыслов с причальными стенками, холодильниками, перерабатывающими цехами, офисами и даже парком развлечений. Китайские власти обещают инвестировать в проект 1,6 млрд долларов.
И можно не сомневаться, что в Циндао рыбу повезут (в том числе, из России) добровольно, а не под угрозой штрафов и дулами автоматов.
Может, нам взять на вооружение опыт умных людей?
Кирилл МАРЕНИН