В августе 1956-го началась история морской аварийно-спасательной службы нашей страны. Как сегодня живут морские спасатели? И почему спасение утопающих все чаще становится их собственным делом?
Немного истории
17 декабря 1923-го в нашей стране была создана экспедиция подводных работ особого назначения. Этот день считается профессиональным для российских морских спасателей. В нынешнем году их службе исполняется 90 лет. Морская аварийно-спасательная служба торгового флота России ведет еще и свою отдельную историю — с 23 августа 1956-го. Этим числом датировано распоряжение Совмина СССР, по которому судоподъемные и подводно-технические работы в народно-хозяйственных целях были поручены Министерству морфлота. Так родилось новое, гражданское подразделение морспасслужбы.
Сегодня в задачи Госморспасслужбы входят поиск и спасение людей, терпящих бедствие, ликвидация разливов нефти на море. Для решения этих задач в советское время по всей стране были созданы бассейновые аварийно-спасательные управления (БАСУ). Было такое управление и на Камчатке – КамБАСУ.
Исторические даты, упомянутые в начале, послужили поводом для моего визита на мыс Сигнальный, где когда-то базировалось КамБАСУ. Целью репортажа было узнать, как сегодня живут камчатские спасатели. Их положение оказалось не блестящим.
Здесь было КамБАСУ
КамБАСУ было образовано в 1961-м на базе Камчатского экспедиционного отряда аварийно-спасательных, судоподъемных и подводно-технических работ. Первая серьезная операция – снятие с мели в бухте Бабия теплохода «Днестр». В 1966 году в тяжелых условиях наши спасатели подняли четыре затонувших сейнера. В 1972-м они получили правительственное задание: расчистить акваторию портов Республики Бангладеш от судов, затонувших во время военных действий.
Работали специалисты КамБАСУ и на подъеме затонувшей атомной подлодки у берегов полуострова. Многие тогда были премированы автомобилями и квартирами по линии ВМФ СССР. Ежегодно производились дноуглубительные и очистительные работы в акватории Авачинской губы и устьев судоходных рек. В тяжелые для КамБАСУ 1990-е годы оно продолжало трудиться: оказывало помощь терпящим бедствие судам, производило водолазные осмотры, участвовало в спасении военного дока в Рыбачьем.
Судьба КамБАСУ была предопределена в тот момент, когда аварийно-спасательные управления стали государственными унитарными предприятиями. Это решение имело две стороны. С одной – БАСУ получили возможность самим искать работу и зарабатывать. С другой – их оказалось возможным банкротить.
ГУП «КамБАСУ» было объявлено финансово несостоятельным в 2000-м. Большая часть имущества была продана за долги. И хотя с кредиторами удалось подписать мировое соглашение, предприятие не могло существовать в прежнем виде. Оно потеряло специалистов, флот. Его присоединение в качестве филиала к Сахалинскому БАСУ, а затем к Балтийскому БАСУ не решило проблем.
Большие надежды были связаны с приходом на Камчатку нового аварийно-спасательного судна «Ростов Великий», которое построено в 2011-м и приписано к порту Корсаков. Предполагалось, что оно позволит бывшему КамБАСУ хотя бы частично возобновить работу. Судно пригнали в Петропавловск осенью 2011-го: аккурат в тот же день, когда у входа в Авачинскую губу сел на мель транспортник «Айкишун».
К сожалению, за 2 прошедших года «Ростов Великий» так и не был замечен в каких-либо героических делах. А известность он получил весной 2013-го, когда его экипаж заявил, что не получает ни зарплаты, ни продовольствия. Изменилось ли что-нибудь за последние месяцы?
«Ростов Великий» — невеликий спасатель
Сегодня на мысе Сигнальном еще можно увидеть былую славу КамБАСУ – водолазный бот «Марс» и морской буксир «Гроза». Это все, что осталось от его старого флота, который когда-то насчитывал более десятка судов (из них три больших спасателя-буксира). Сейчас «Гроза» — в отстое. «Марс» скоро отправится «на гвозди». Новенький корпус «Ростова Великого» смотрится на их фоне благополучно. Но внешнее впечатление часто обманчиво.
На этом судне меня встретил его капитан Сергей Подобрей. «Как были проблемы с зарплатой, так и остались, — говорит он. – С апреля по июль мы получили только 2 раза аванс. В начале года почти 1,5 месяца не было продуктов, за свой счет питались. На сегодня опять продуктов нет. Мы подали жалобы в комиссию по трудовым спорам, в трудовую инспекцию, в прокуратуру. Следующий шаг – заявление в суд».
«Я работаю здесь еще со времен отряда аварийно-спасательных работ, — рассказывает вахтенный матрос. – Такого тяжелого положения как сейчас не было даже в лихие 1990-е. Кучу проблем создали нам молодые менеджеры, которые никогда не были связаны ни с производством, ни со спасательным делом».
Интересуюсь его мнением о «Ростове Великом» (на фото выше). «Проект очень сырой, — отвечает он. — Из него хотели сделать универсальное аварийно-спасательное судно. Но по своим функциям это не спасатель, не буксир, а просто водолазное судно. Была функция пожаротушения. Теперь ее нет. Судно не всепогодное. Ледовый класс слабенький. Автономность по топливу – всего 3 суток. Обратите внимание, какие иллюминаторы на мостике, в половину стены. Якобы для кругового обзора. Но хорошей волной их просто выбьет. Наверное, такое судно подойдет для Черного или Каспийского морей. Но в наших широтах от него мало пользы».
«Начальство использовало «Ростов Великий» для увеселительных поездок к острову Старичкову. Для этой задачи он годится, а для спасения на море – вряд ли, – говорит другой член экипажа. – По идее, этот проект надо было обкатать на одном судне. А они сразу серию пустили. Но здесь есть множество технических нюансов. Чтобы их выявлять постоянно, надо регулярно выходить в море. А судно по большей части стоит у причала. Как оно поведет себя в серьезном рейсе, никто не знает. Скоро ему предстоит самостоятельный переход на Сахалин. На мой взгляд, дело рискованное».
«Единственное, чем может гордиться наше судно, – водолазное оборудование, — продолжает он. – Все новое, иностранной постройки. Такого нет ни у кого на Камчатке. Но использовать некому. Специалистов нет».
Еще недавно в экипаже «Ростова Великого» было 15 человек. Сегодня — фактически 5. Капитан Сергей Подобрей намерен уволиться в ближайшее время. Считается, что судно – в аварийно-спасательной готовности. Но сможет ли оно оперативно отойти от причала, если где-то потребуется его помощь? Даже члены его экипажа не могут уверенно ответить на этот вопрос.
Кто найдет? Кто спасет?
В июле 2013-го в Авачинской губе прошли учения по спасению людей в море и помощи аварийному судну. Помимо камчатского филиала БалтБАСУ, в них приняли участие главное управление МЧС по краю, Государственная инспекция маломерных судов, центр медицины катастроф и другие. Учения прошли успешно. Но будет большой удачей, если следующее морское ЧП произойдет летом, в Авачинской губе, при тихой погоде и посреди бела дня. В таких благоприятных условиях людей, скорее всего, найдут и спасут.
А если беда случится зимой, в Охотском море, далеко от берега, в шторм, в тяжелой ледовой обстановке, что более вероятно? Как показала трагедия с судном «Аметист», которое погибло вместе с экипажем в феврале 2011-го в заливе Шелихова, у наших морских спасателей нет ни вертолетов, ни самолетов, ни судов, которые могут в любую погоду и любое время суток прибыть в район бедствия. Уже не говорю о том, что о пропаже связи с «Аметистом» спасатели узнали только спустя сутки. Если бы люди успели покинуть тонущее судно, продержаться сутки на воде им было бы очень тяжело.
Что же делать спасцентру в такой ситуации? Обращаться за помощью к частным судовладельцам или военным. Но не факт, что те сразу бросят свои дела и придут на выручку. И это в крае, где только рыболовный флот составляет более 700 единиц! На кого же уповать их экипажам в случае ЧП? Только на высшие силы.
Кирилл МАРЕНИН, «Камчатский край»
Для справки: По оценкам Госморспасслужбы, потребный состав аварийно-спасательного флота России — 194 единицы. Фактически на начало 2013-го аварийно-спасательный флот в своем составе имел всего 97 единиц. Из них только 21 судно построено недавно. Возраст остальных – до 42 лет. Их техническое состояние оставляет желать лучшего.