«Золоторудную промышленность возможно «крышуют» все!» или ответ на статью « С чьей линией колеблется Олег Лапшин» в газете № 3 «Камчатский край»

Признаюсь, развитие в СМИ «золотой темы» без участия в ней наших оппонентов выглядело не совсем корректным, да и к тому же «пресным», малоинтересным читателю.  Наконец, они откликнулись «разгромной» публикацией в №3 газеты «Камчатский край» (П. Иванов «С чьей линией колеблется Олег Лапшин?»). Что горнопромышленники будут искренне возмущены жесткой позицией представителей института КамчатНИРО на совещании по экологическим аспектам развития горнорудной промышленности в крае, что состоялось 5 декабря прошлого года – ожидаемо. Но что критика в их адрес будет содержать обвинения в несоблюдении неких принципов корпоративной преданности, что просматривается уже в названии статьи – это, господа, перебор!

«Дело не столько в цифрах и выводах, которые приводит руководство КамчатНИРО. Пусть о них спорят специалисты. Сомнения в искренности Олега Лапшина возникают, когда сопоставляешь его сегодняшнюю позицию с той, что была в недавнем прошлом».

Дело-то как раз «в цифрах и выводах». И позиция Олега Михайловича определяется именно тем обстоятельством, что он – специалист. И ответственен Олег Михайлович, как директор КамчатНИРО, не за освоение минерально-сырьевой базы Камчатки, и даже не за доходы кипрских оффшорных компаний, а за состояние базы водных биологических ресурсов морей, омывающих Камчатку, а также рек и озер края, за ее эксплуатацию в объемах и в режиме, обеспечивающих ее рациональное и неистощительное использование. Его сфера ответственности – краб, лосось, селедка, но никак не нефть и золото!

По поводу «сомнений в искренности»: в «недавнем прошлом», а именно год с небольшим, когда Олег Михайлович приступил к исполнению обязанностей директора КамчатНИРО, в данном учреждении не был накоплен в необходимом объеме материал, свидетельствующий о серьезном техногенном воздействии АГОКа на водоприемник (р Ага). Исследования в бассейне р Ича институтом не проводились с 2007 года, с того же периода его сотрудники не допускаются на территорию предприятия. Но, работы по индивидуальным программам научных сотрудников данного предприятия, при поддержке местных экологов-общественников, в верховьях р. Ича все же проводились. К концу 2011 года в распоряжении института были лишь результаты исследований ограниченного числа гидробиологических проб и заключение на проектную документацию по расширению и реконструкции хранилища отходов. Поступление анализов гидрохимических проб, завершение исследования гидробиологических проб с предварительной оценкой всех материалов полевых работ произошло лишь весной 2012 года. Именно в это время, насколько Вам, господа горнопромышленники, известно, в корне изменилась и позиция директора института.

«Год назад Олег Лапшин обвинил в экологической безграмотности Камчатское отделение WWF России, которое говорило о вреде Агинского ГОК. А теперь он сам требует рассмотреть экологические последствия работы этого предприятия и его закрытия в судебном порядке. Можно ли поверить человеку, который так резко меняет свое мнение?».

            Блестяще исполненная акция Камчатского отделения WWF (облет на вертолете Агинского ГОКа и рудника «Шануч» с отбором гидрохимпроб) была, в итоге, испоганена тем, что представители WWF сдали пробы на исследование в лабораторию Роспотребнадзора в Елизово, не сертифицированную на исследования гидрохимпроб на уровне требований к качеству вод водоемов рыбохозяйственного значения. В том еще полбеды, исследовать эти пробы на концентрации летучих компонентов в этой лаборатории представлялось вполне целесообразным. Но переться с протоколами исследования проб этой лаборатории в прокуратуру, предъявляя обвинения руководству комбината со ссылкой на эти пробы (даже если б там были свидетельства серьезного загрязнения!) – верх идиотизма. Обвинение Лапшиным Камчатского WWF в экологической безграмотности – вполне корректно. К сожалению, и по сегодняшний день руководители местного WWF не желают пересмотреть стиль и методы своей работы, следствием коих и был совершенный ими «прокол». Замечу, что дубликаты этих проб, исследованные в сертифицированной лаборатории, обладающей необходимым оборудованием и специалистами требуемого уровня, свидетельствуют о значительном загрязнении вод реки Ага, подтверждающем результаты иных исследований, в т ч РОО «Экология Камчатки», выполнявшем исследования по заявке и на средства «Интерминералс менеджмент» (управляющая компания золоторудными активами холдинга «Ренова» на Камчатке).

В лето-осень 2012 года мониторинговые работы на Иче были продолжены, и визуальное обследование реки, результаты исследований части гидробиологических и гидрохимических проб, донное опробование подтвердили вывод о серьезном, нарастающем техногенном воздействии АГОКа на нерестовые реки. Что сенсационного должно быть в позиции директора института на том совещании? Чем должна определяться позиция Лапшина – материалами проводимых институтом исследований или «консолидированным мнением краевого партхозактива», выраженного в п. 2 резолюции того совещания, принятой без обсуждения и голосования?

«Считать разработку полезных ископаемых в Камчатском крае неизбежной и необходимой составляющей социально-экономического развития региона и Дальнего Востока».

            «Есть еще момент, который заставляет с недоверием относиться к словам Олега Лапшина. В его выступлении, как в статье Натальи Жмур, все вращается вокруг лишь Агинского ГОК. Например, сказано о негативном влиянии Агинского ГОК на р. Ичу. Но помимо ГОК на Иче находится месторождение никеля «Шануч», которое имеет свою специфику по фоновому содержанию металлов. Оно тоже, безусловно, оказывает влияние на качество воды в реке. Однако о нем директор КамчатНИРО промолчал. О других компаниях, которые добывают полезные ископаемые в нашем крае, тоже ни слова».

Техногенное воздействие на нерестовые водотоки рудника «Шануч» оценено как менее значительное, нежели на Аге, и вызвано, в основном, недостаточностью мер по отведению и очистке стоков с рудника, заиливанием Шанучского болота, выполняющего роль природного фильтра сточных вод. Акцент на Аге определялся тем, что почти вся горнорудная промышленность в крае и на сегодняшний день, и на перспективу – золоторудная. И Агинский ГОК, признанный «эталоном» отрасли – первенец горнорудной промышленности на Камчатке. Изучая интенсивность и характер техногенного воздействия этого предприятия за 6-7 лет его эксплуатации на объекты природной среды, пр. всего водные объекты, получаем представление о техногенезе отрасли в условиях Камчатки, поскольку все остальные золоторудные предприятия используют идентичную технологию, располагаются в сходных природных (экологических) условиях. При эксплуатации горного отвода, захоронении отходов обогащения, рекультивации применяют сходные технические решения. Но предъявлять такие же претензии к другим компаниям было бы некорректно: предположения к «делу» не пришьешь.

            «…Наталья Жмур ставит вопрос ребром: или добыча золота и стремительная деградация экосистем, или дальнейшее развитие рыбной отрасли. На самом деле так вопрос давно не стоит, ведь на Камчатке золото добывают уже не один десяток лет.

«Не один десяток лет» на Камчатке добывают россыпное золото. И опыт россыпной золотодобычи послужил основанием к решению Камчатского облисполкома в начале 70-х о запрете разработки россыпей золота на полуострове, «изгнанию» старателей в Пенжинский район. Водные экосистемы, деградировавшие вследствие разработки россыпей, обладают способностью к самовосстановлению в течение нескольких десятилетий, пусть и не в первозданном виде. И золотоплатиновый россыпной ресурс на Камчатке невелик, перспективы роста добычи драгметаллов в крае связываются с рудными месторождениями.

В комментариях специалистов, приводимых к статье:

«На Камчатке естественный фон превышает эти ПДК (предельно допустимые концентрации для рыбохозяйственных водоемов – авт.) изначально, потому что мы живем в краю активных вулканов и термальных источников. Организации, которые поднимают шум вокруг вероятного превышения фона, сами не знают, какой здесь фон. Они не проводили таких исследований. Вся фактическая информация собрана геологами. На моей памяти уже лет 20 ведется разговор о необходимости разработки региональных ПДК, чтобы можно было объективно оценивать, превышены они или нет. Но эта работа даже не начиналась. Видимо, наши оппоненты в ней не заинтересованы».

(А. Ф. Литвинов, председатель регионального отделения геологического общества, канд. геол-мин наук).

Мы располагаем лишь в минимальном, но достаточном объеме сведениями о фоновых концентрациях загрязнителей в Аге, но они являются достаточным свидетельством того, что регистрируемые в настоящее время превышения ПДК (в десятки раз превосходящие фоновые!) являются следствием техногенного воздействия АГОКа. Этот же факт подтверждается структурно-формационными и количественными изменениями макрозообентоса в реке Ага, прослеженными гидробиологическими исследованиями 1995-2011 гг. Других предприятий в бассейне р Ага нами не наблюдалось.

Действительно, природный фон по ряду компонентов-загрязнителей в реках Камчатки имеет место. Но этот фон по конкретным загрязнителям, по интенсивности – разный не только в бассейнах разных рек, но и в притоках одной реки! Неужто Вы всерьез полагаете возможность разработки вполне корректных ПДК на всю Камчатку, от мыса Лопатка до верхней Пенжины!? В конце концов, ПДКр/х разрабатываются и утверждаются не для золоторудных ГОКов, а для защиты «рыбьих интересов»! Для ГОКов существует процедура установления фоновых концентраций загрязняющих веществ в водоприемниках, с учетом коих и рассчитываются нормативы допустимого сброса. Оценка техногенного воздействия на водоток с позиций таких «региональных ПДК» столь же субъективна, как и с позиций рыбохозяйственных ПДК общероссийских. Достаточно объективная оценка техногенного (антропогенного) воздействия возможна только в сравнении с результатами фоновых исследований, проводимых в период, предшествующий значительному увеличению техногенной нагрузки. Применительно к рудным месторождениям (рудопроявлениям) – в процессе их геологического изучения, и по возможности, на ранних стадиях. При этом с помощью гидробиологических исследований должно быть обязательно подтверждено, что фоновое гидрохимическое качество воды не является вредным для сложившихся экологических систем.

Наличие «фоновых» компонентов-загрязнителей в водотоке, прежде всего тяжелых металлов, является свидетельством нестабильности геологической среды в рассматриваемом районе (бассейне), слабой устойчивости водных экосистем к антропогенному воздействию. Следствием горнопромышленной деятельности в таком районе следует ожидать интенсивный сброс в водные объекты именно «фоновых» загрязнителей, но в «нефоновом» количестве. Что подтверждается опытом Агинского ГОКа. Давно известно, что грязь (загрязнители) – это чистые химические элементы и их соединения, которые оказались в несвойственном им месте, времени, сочетании и количестве. Очевидно, к.г.-м.н. Александр Федорович пытается доказать нам обратное, а именно: фоновое (природное) загрязнение водотока – обоснование допустимости его дополнительного техногенного загрязнения (подробнее по теме – «Камчатке дарят белого слона?» fishkamchatka.ru от 25 декабря прошлого года).

Статья завершается комментарием президента Ассоциации горнопромышленников Камчатки А. А. Орлова:

«Из-за ложных заявлений и публикаций в 2012 году Росприроднадзор провел четыре внеплановых проверки Агинского ГОК. Ни одна из них не выявила нарушений. При этом проверки затрудняли работу предприятия, приносили ему ущерб. На месте его владельцев я бы подавал в суд на тех, кто распространяет ложную информацию о комбинате».

Но, в 2011 г. Росприроднадзор штрафанул АГОК на сумму около 800 тыс рублей, преимущественно за административные правонарушения природоохранного характера. Что до затруднений работы предприятия, вызываемых проверками: на Колымских приисках такого рода проверки проводились в советское время едва ли не ежемесячно, и в отличие от времен нынешних, проверки не носили предуведомительный характер, порой «падали как снег на голову». И никому в голову не приходило останавливать работу предприятия. В частности, заряжание скважин и монтаж взрывной сети на зимней вскрыше торфов производили в присутствии инспекторов РГТИ. Откуда, с чего «затруднения»? Если, предположительно, управленцы вынуждены отвлечься на банкет по сему случаю, то для проходчиков и техперсонала золотоизвлекательной фабрики эта процедура совсем не обязательна.

Как нам понимать напоминание о возможной ответственности в судебном порядке?

Что нарушения природоохранного законодательства в Отечестве не рассматриваются в судах? Что «прав тот, у кого больше прав»? Под «ложной информацией» понимается, очевидно, любая, которая не устраивает господ горнопромышленников.

            «Мы неоднократно просили КамчатНИРО представить нам научные работы о вреде горной промышленности на Камчатке, чтобы знать свои слабые места. Ни одной научной работы не было представлено» (А. А. Орлов, там же).

Помилуйте, господа! Отчет о мониторинге в бассейне р. Ича Вам предоставлялся, в открытом доступе масса публикаций по данной теме и все они, убежден, есть в вашем распоряжении. Но по причинам, вполне понятным, «научной» признается лишь та работа, что обосновывает  успешное пополнение возможных  оффшорных счетов горнорудных компаний. Все, что идет вразрез с таким «обоснованием» — «дилетантский бред».

Есть что ответить и по другим пунктам «обвинительного заключения», в форме которого выполнена статья: и по делению экологов на «конструктивных» и «неконструктивных», и по газопроводу, и по социально-экономической целесообразности развития золоторудной промышленности… Выше сказанного в подтверждение тенденциозности статьи, слабости позиции оппонентов, вполне достаточно.

В последующие 1,5-2 месяца после упомянутого совещания первые лица краевой власти, и лично губернатор г-н Илюхин В. И, неоднократно публично выражали поддержку горнопромышленникам в их планах освоения минерально-сырьевой базы. Общественность, обеспокоенную экологическими аспектами их реализации,  «убаюкивали» заверениями в том, что «не допустят, не позволят». В частности, в интервью РИА «Новости» в начале января 2013 года губернатор Камчатки заявил следующее:

«Мы планируем к 2020 году выйти на добычу 18 тонн золота в год. При этом сейчас добывается две-три тонны золота – это мало. В целом, разведанные еще в советские времена запасы горнорудного золота составляют около тысячи тонн. В развитии горнорудной промышленности я вижу один из векторов развития территории», — сказал он. Илюхин отметил, что в регионе должны появиться пять горно-обогатительных комбинатов.

Поскольку последствия столь бурной минерально-сырьевой индустриализации (экологические, и взаимоувязанные с ними экономические и социальные), вопрос о которых поднят был представителями КамчатНИРО на совещании 5 декабря, губернатора, очевидно, возможно  не беспокоят, такого рода заявления представляются вполне ясно выраженной «генеральной линией» региональной власти. Своеобразной «указивкой» чиновникам всех рангов и ведомств, включая природоохранных: золоторудную промышленность возможно  «крышевать» всем! Что, очевидно, и предопределило тон и направленность полемики наших оппонентов.

В данной статье изложены только исключительно оценочное мнение и суждение автора этих строк ,и может быть и другое мнение и суждение отличное от нашего .время и природа Камчатского края покажет кто был прав .

 

 

 

                                                                                                        Ю. Василевский.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *